Сначала это было нежелание «обострять», а потом – желание бесконтрольно обогащаться. Исправить это – и просто, и сложно...
Причины и обстоятельства оккупации в 2014-м – не только извне, но и изнутри. Чем раньше мы все признаем откровенно неприятный, но обоснованный факт, что доля ответственности за потерю региона лежит и на украинской власти и элите – тем раньше придет и осознание того, как возвращать Крым. Не на словах, а на деле. Отбросим пропагандистский или зрадофильский бред про якобы сознательную «сдачу Крыма», нерешительность «кровавого пастора» Турчинова и других представителей украинской власти в дни конца февраля – начала марта 2014 года. Просто вспомним, что именно пережила страна тогда и в каком состоянии находились все ветви власти и военное ведомство в тот момент. Да, сейчас многим легко делать выводы: надо было назначить такого-то на такую-то должность, сделать именно вот так, «начать АТО» – и вот тогда бы... Но. История о том, как «могло бы быть» не пишется. И в ситуации с оккупацией Крыма – имеем то, что имеем, опять-таки, как ни горько это признавать.
Проблемы родом из 90-х
А вот в причинах более глубоких – разобраться надо. И они приведут нас минимум в 1991 год. Можно и еще раньше заглянуть: прежде всего для признания того очевидного факта, что в составе УССР после 1954 года Крымская область, а в последние советские месяцы – автономия – практически, жила себе как и раньше – в составе советской РСФСР. Разве что украинский язык и литература стали обязательными в школах (про уровень преподавания и отношение к этим предметам лучше промолчим) и партийный (а ныне «ватный») рупор – газета «Крымская правда» выходила дополнительно тиражом на украинском языке, который в киосках «Союзпечати» даже не раскупался.
То есть никакой той самой страшной «украинизации» в Крыму реально не происходило и в советские времена. Хотя для того времени есть объяснение – русский язык везде был государственным, а в Крыму впридачу (что очень важно) еще было и русское этническое большинство в 60% населения – единственный такой регион в Украине, кстати.
И вот при распаде СССР все это начало как говорят «срабатывать». И не только рядовые жители «великого и могучего», но и вполне серьезные партийные чиновники или выходцы из промышленной элиты оказались неготовы прощаться с «социалистической действительностью». А еще более неготовы к переходу к демократии как форме власти, где что-то решает народ. Собственно, такая реальность 1991 года наиболее ярко и проявилась именно в Крыму. Компартийные чиновники решили оседлать «демократическую волну», организовав референдум о восстановлении автономного статуса региона, очень тщательно продумав формулировки вопроса в бюллетенях. Сейчас модно, особенно у предателей при власти в Крыму (а определенная часть из них уже тогда была в разных «избиркомах», «республиканских движениях», «союзах в поддержку»), говорить – что вот мы специально тогда так закрутили, чтобы потом этим воспользоваться, чтобы отправиться в «родную гавань». Но это слова, не больше. Никто тогда не знал – ни секретари обкомов, ни пламенные борцы с ними, что будет дальше.
А дальше демократическим путем решил народ Крыма. Дали возможность вернуть себе автономию: более 93% «за». На вопрос “вы за сохранение СССР в обновленной форме?” подтвердили тоже 80% с лишним. Но так же демократично Верховная Рада еще УССР восстановила автономию в Крыму в составе УССР и внесла соответствующие изменения в Конституцию.
Чего определенные силы в Симферополе и Москве совсем не ожидали. И, кстати, никто массово в Крыму по этому поводу не протестовал. Как и относительно спокойно было в период с августа по декабрь 1991-го – после августовского путча в Москве, провозглашения независимости Украины и подготовке к референдуму о независимости 1 декабря. Причем на этом референдуме 54% крымчане вполне демократично сказали «да» жизни в независимой Украине.
И вот эта демократия сыграла потом злую шутку – как с Киевом, так и с Симферополем. Обе стороны действовали достаточно осторожно и откровенно избегали эскалации конфликта. Это позволило сохранить мир в регионе. Но ожидания, у кого первого сдадут нервы, и выдержка вместо определенных продуктивных действий и сделала невозможным выработку фундаментальных принципов сосуществования Крыма с Украиной еще тогда, в начале 90-х. Так было запрограммировано хроническое взаимное непонимание. Но в чем же оно заключается и как с ним можно и нужно бороться?
Чего не хватило – последовательности, денег или свободы?
О чем надо помнить и украинской власти, и украинскому обществу, когда речь идет о Крыме? О том, что на пути демократии и уважения прав человека нельзя идти на компромиссы с собственной совестью. Не секрет: Украина в первой половине 90-х годов сделала для Крыма немало уступок. Сам факт существования на полуострове всяческих «республиканских движений и «блока «Россия»» – тому подтверждение. Почему такое было возможно? А потому, что в Киеве видели, как на границе с Молдовой разгорелся конфликт в Приднестровье. Как реальностью стали Карабах, Абхазия и Южная Осетия, и Чечня была «кошмарным сном» для любого президента постсоветского пространства. Учитывая что Крым – это восемь Абхазий по количеству населения, можно только представить себе, чем могло тогда все закончиться. А учитывая возвращение крымских татар на историческую родину и, соответственно, появления «исламского фактора» – раздуть в Крыму можно было еще ту беду. И те уступки и даже попытки реально работать с «президентом республики Крым» Мешковым – это именно та цена, которую надо было платить за отсутствие крови и выстрелов.
Однако выстрелы были, но уже другого сорта – бандитского, формируя новую политическую и имущественную реальность региона. И очень быстро стало понятно, что все разговоры о «рублевой зоне» и намеки типа, “если что, то мы все в Россию» – были ничем иным, как прикрытием передела собственности и сфер влияния. И в Киеве, благодаря профессионализму спецслужб и единству в желании ввести ситуацию в законное поле Украины, смогли правильно определиться. Мешкова, «блок «Россия»», «председателя верховного совета Цекова» и других убрали, можно сказать, элегантно и почти без применения силы.
А вот дальше – украинская власть и элита сделала роковую ошибку, которая и «взорвалась» в 2014 году. Избежав угрозы сепаратизма и вооруженного конфликта, центральная власть снова начала «договариваться». Теперь уже с теми, кто получил сферы влияния и имущество под бандитским прикрытием в первой половине 90-х. Сложно будет найти народного депутата ВР, который бы не получил в Крыму какой-нибудь «домик», в зависимости от ранга и «веса». И когда автору пришлось побывать в местах своего детского отдыха первой половины 90-х – в Мисхоре и Гаспре – примерно через десять лет, то в диковинку было увидеть все эти коттеджи и шале прямо на территориях бывших санаториев и домов отдыха. Сейчас все это превратилось в дворцы и замки с высокими заборами и системами видеонаблюдения. Но началось это задолго до оккупации.
Вот так и создавался образ государства из-за недостойных представителей его элиты, застраивавших, «дерибанивших», скупавших или «отжимавших». Компромисс крымской элиты, выращенной на криминальном фоне начала 90-х, и украинской элиты, тоже возникшей на таком же фоне – именно такой образ государства Украина запечатлелся в сознании крымчан. Которые в свою очередь требовали исключительно иждивенческого подхода от государства. Крымчане проявляли это недвусмысленно – под лозунгами «выживания» они драли заоблачные цены за отдых в бюджетных условиях, не желая замечая своей дотационности.
Жители Крыма замечали только одно – тот самый союз элит, в который их не приглашали, но к которому они бы с удовольствием присоединились, если бы их позвали. Но не звали, и это раздражало. И вот имущественный уровень накладывался на политический – и это создало такую «зажигательную смесь», которая и проявлялась сначала в голосованиях за коммунистов и «регионалов», а в 2014-м – за родную гавань.
Что показал «крымскотатарский фактор»
Все 23 года, с 1991 по 2014, в отношениях Киева и Симферополя имел особое значение крымскотатарский фактор. Депортированный народ, последним из подобных жертв тоталитарного коммунистического режима, вернувшийся на свою Родину, конечно имел определенный взгляд на свое будущее. И тут надо отметить, что обе стороны – как официальная власть Украины, так и представительная власть крымских татар в форме Меджлиса, не смогли избрать общей и последовательной позиции. Ведь провозглашенная крымскими татарами в 1992 году на Курултае цель – восстановление государственности в рамках Украины – в представлении столичного чиновничества мало чем отличалась от сепаратистских настроений Мешкова и Ко. Опасения со стороны центральной власти были понятны. Другое дело, что они стали сущностью политики Украины в отношении крымских татар. И это, мягко говоря, не усилило позиции Киева в Крыму.
Политический диалог президентов Украины и лидеров Меджлиса сводился к обещаниям и уступкам. Политически же Меджлис нашел себе удобную нишу – сотрудничество с национально-демократическими силами. Сначала на фоне общего диссидентского прошлого – в рядах Народного руха, потом уже более прагматично – в «Нашей Украине» Ющенко. При Януковиче Меджлис был лишен первичной роли представительного органа, то есть украинская власть сделала ставку на раскол среди народа.
Впрочем, при появлении сепаратистской угрозы в конце февраля 2014-го именно крымские татары чуть ли не единственные реально противодействовали оккупации и аннексии. Но силы были неравными. А официальный Киев был далеко, чтобы обеспечить поддержку.
Как знать, если бы идея о государственности крымских татар в пределах Украины, например, в виде автономии, была бы реализована до 2014 года, то может и аннексии не было бы? Ведь других союзников Украины весной 2014-го в Крыму, кроме татар, не нашлось. Кажется, это повод серьезно задуматься на будущее. Это было бы не только актом исторической справедливости, но и существенно усилило бы позицию Украины в мире по возвращению преступно отторгнутого Крыма под свой контроль.
Как нам вернуть Крым?
В чем главный просчет украинской элиты и Украины как государства в отношении Крыма? В том, что не нашлось руководителя, который бы взялся реализовать в Крыму в составе Украины реальный успешный ПРАГМАТИЧНЫЙ проект развития для всего региона и его жителей. Когда были бы поставлены амбициозные цели и привлечены необходимые инвестиции. И эта история успеха действительно могла бы прочно «связать» регион со страной, которая помогла автономии сделать жизнь лучше.
Надо признать: украинская элита вместо Крыма как «визитки Украины» выбрала Крым как собственную «визитку» пренебрежения к людям. Это ничуть не оправдывает российскую оккупацию и коллаборационизм нынешних жителей региона. Но – это их преступления и им отвечать за них. А украинцам надо хорошо изучить урок о том, что безответственная элита ведет страну к очень печальным итогам, искупать которые приходится, к сожалению, всем.
Что же делать? Уже сейчас готовить реальные проекты, благодаря которым возвращение Крыма будет путем к лучшей жизни и открытию новых возможностей. Для всех народов, его населяющих, а прежде всего – для коренного.
Виктор Чопа. Киев