История российской и советской науки — предмет многолетних исследований профессора Гарвардского университета и Массачусетского технологического института Лорена Грэхэма. К примеру, он автор уже ставшей классической монографии «Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе». Недавно вышли «Очерки истории российской и советской науки» и «Наука в новой России: Кризис, помощь, реформы»* — как пишут авторы, в этой книге исследуется «драма, по сюжету которой одно из крупнейших в мире научных сообществ оказалось в разительно ином политическом, социальном и экономическом окружении, чем то, в котором происходило его становление».
Недавно Грэхэм приезжал в Россию на презентацию своей новой книги «Имена бесконечности: правдивая история о религиозном мистицизме и математическом творчестве», написанной в соавторстве с Жан-Мишелем Кантором. Посвящена она истории возникновения и развития Московского математического общества, у истоков которого стояли великие математики и философы Флоренский, Егоров, Лузин — последователи имяславия, полузабытого религиозного движения.
История взаимоотношений науки и религии стара, как сами наука и религия. В ней были периоды взаимопроникновения и взаимоотталкивания. Однако бесспорно, что они всегда влияли друг на друга. Как писал Эйнштейн, «наука может развиваться только теми, кто полностью впитал в себя стремление к истине и пониманию. Это стремление, однако, проистекает из сферы религии. Эту ситуацию можно выразить афоризмом: наука без религии хрома, религия без науки слепа». Авторы книги «Имена бесконечности» нерелигиозные люди, но они задаются вопросом: откуда приходят математические идеи? И показывают, что их источником могут быть и религиозные воззрения, и атеизм.
Нашу беседу с господином Грэхэмом мы начали с вопроса о будущем российской науки.
— Когда в конце девяностых мы начали заниматься научной журналистикой, одним из главных наших мотивов было поймать ускользающую натуру большой советской науки. С точки зрения истории науки это была уникальная ситуация — наблюдать, как одни люди, школы, институты разрушаются, а другие адаптируются к новым реалиям. И все эти годы нас мучил вопрос: есть ли у России надежда на новый научный ренессанс?
— Прежде всего хочу сказать, что я испытываю очень глубокое уважение к российской науке, к советской науке, и, безусловно, эта наука не умерла. Тем не менее задача, которая стоит сейчас перед российской наукой, на мой взгляд, еще сложнее, чем вы описали. Потому что надо не просто спасти или возродить советскую науку, а трансформировать ее в соответствии с новыми реалиями. Как бы ни была хороша советская наука, она не вполне соответствует задачам сегодняшнего дня. Сильные стороны России всегда заключались в развитии фундаментальных наук: математики, физики. А слабые — в недостатке коммерческого использования достижений науки. Сейчас, например, Россия экспортирует высокие технологии примерно на уровне одной четвертой от объема высокотехнологичного экспорта сов