Сибирь остается важнейшей кладовой российских углеводородов. Насколько рачительно мы распоряжаемся своими ресурсами? Адекватны ли эффекты от работы компаний-добытчиков для территорий присутствия? Как сделать экономику сибирских регионов более диверсифицированной? Эти и другие вопросы с «Экспертом» согласился обсудить один из ведущих российских специалистов нефтегазовой отрасли, заместитель директора Института экономики и организации производства Сибирского отделения РАН, член-корреспондент РАН Валерий Крюков.
— Валерий Анатольевич, каковы перспективы развития нефтегазовой промышленности в Восточной Сибири?
— Ситуация достаточно драматическая. Мы стоим на пороге смены картины мира, складывающейся вокруг развития минерально-сырьевого сектора и подходов к природно-ресурсному потенциалу вообще — как с ним жить, как с ним взаимодействовать. Идеология развития сектора советского периода исходила из необходимости постоянного увеличения объемов добычи углеводородов за счет разведки и разработки новых нефтегазовых провинций с уникальными по объемам месторождениями. Так, бурный рост Урало-Поволжской провинции в послевоенный период был связан с разработкой гигантского Ромашкинского месторождения на юге Татарстана, открытого в 1948 году. В 1960-е, после открытия Самотлора, роль лидера надолго перешла к западносибирской нефти. Переключение на новые нефтегазовые провинции было обусловлено низкими удельными издержками добычи на крупных и сверхкрупных месторождениях, что компенсировало повышенные затраты на обустройство месторождений и строительство систем транспортировки углеводородов на все большее расстояние до мест потребления.
Казалось, что при дальнейшем продвижении на восток мы будем находить новые подземные «жемчужины» с огромными запасами. Я хорошо помню, как в конце 1970-х, когда я был студентом, академик Андрей Алексеевич Трофимук называл в качестве возможного нового супергиганта Юрубчено-Тохомское месторождение в Красноярском крае. Но позднее выяснилось, что гиганта в обычном понимании, то есть с запасами от миллиарда тонн, там нет, а есть довольно скромное месторождение с извлекаемыми запасами около 100 миллионов тонн. В то же время и академик Трофимук был прав: имеются колоссальные ресурсы, но в геологических структурах совсем другого типа. Более того, геологические изыскания показали, что ни в Восточной Сибири, ни на шельфе арктических морей традиционных гигантских месторождений типа Самотлора, увы, нет, и надежды на это возлагать, особенно в Восточной Сибири, не приходится. Мы все чаще имеем дело с более сложными и более мелкими залежами и колоссальными ресурсами с так называемой тяжелой нефтью, особенно в Якутии, и подобная нефть сродни канадским битуминозным пескам. Это запасы принципиально другого типа: нефть здесь находится не в резервуарах, а в больших массивах низкопоровых коллекторов. А значит, требует не просто принципиально других технологий добычи, но и других форм организации отрасли, координации всех отраслевых игроков, их смежников и