Мы говорим Генис, подразумеваем стиль — стиль, выработанный годами непрестанной работы со словом. Как в письменном формате: Генис — автор культурологических эссе для «Новой газеты», каждое из которых рано или поздно становится главой очередной книги, — так и в устном: на радио «Свобода» Генис «разминает» тему в беседах с Соломоном Волковым, еще одним самоотверженным служителем мира культуры. В жанре эссе Генис достиг совершенства: он может писать практически обо всем и ему всегда есть что сказать.
Тексты Гениса хороши, и поэтому, читая их, легко забыть, что послужило для них исходной точкой, — настолько увлекаешься движением его мысли и потоком культурных ассоциаций. По предыдущим книгам автора мы знаем его как страстного книгочея, мастера толкования литературных текстов в связи с судьбой их автора и временем создания. К живописи Генис применяет сходный алгоритм: он смотрит на картину и читает ее, словно книгу. Подобно главному герою фильма «Матрица», перед которым мир предстает в виде программного кода, Генис везде видит текст, поэтому мазки для него легко преображаются в буквы, а художники отличаются от писателей лишь тем, что сохраняют архаическую привычку использовать холст и масло для создания своих произведений, тогда как писатели давно отбросили и бумагу, и пишущие машинки.
Возможно, именно этот материальный мир, который порождают своей созидательной силой художники, наделяет их особым статусом и одновременно делает более уязвимыми: картина не может существовать сама по себе — ей нужна стена, где она будет висеть. Но, безусловно, роднит оба вида искусства смысл: он всякий раз рождается заново в сознании того, кто соприкасается с творением художника, будь то книга или картина, и каждая из них может только мечтать о таком читателе (зрителе), как Генис.
Генис Александр. Картинки с выставки. — М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2017. — 288 с. Тираж 5000 экз.