Бревна бы делать из этих людей
Инженер, архитектор и психопат Джек (Мэтт Диллон) подбирает на дороге болтливую женщину (Ума Турман), у которой сломалась машина, и подвозит до автомастерской, а затем, после не очень остроумного диалога, разбивает ей голову разводным ключом. Это «первый инцидент» и начало фильма Ларса фон Триера про похождения серийного убийцы в Америке, которая почему-то подозрительно похожа на Данию. Убийца не лишен чувства прекрасного — Джек хочет создать из трупов своих жертв, которые он хранит в морозильнике вместе с пиццей, настоящий памятник зодчества. Картина разбита на главы, по количеству инцидентов; каждая сопровождается пространными тирадами, экскурсами в историю и искусство, которыми Джек грузит своего очевидно скучающего спутника. В качестве иллюстраций иногда используются кадры из фильмов Триера, а спутник, между прочим, — дантовский Вергилий (Бруно Ганц), ведущий нашего героя в ад.
Довольно быстро становится очевидно, что Джек с его мизогинией, обсессивно-компульсивным расстройством и неуверенностью в себе — альтер-эго режиссера. Ларс фон Триер заявляет устами Джека, что все бабы — дуры, люди плевать хотели друг на друга, а Освенцим — такое же произведение искусства, как и Сикстинская капелла. По сути, это похоже на коктейль из мизантропических монологов героев Лотреамона, Луи-Фердинанда Селина и Габриэль Витткоп. Вот только и многословие Джека, и творимые в кадре зверства настолько искусственны и вымученны, что просмотр 150-минутного фильма превращается в серьезное испытание. Все убитые персонажи (большинство из них, конечно, женщины) абсолютно картонны, схематичны и, да, тупы. Потуги на юмор иначе как жалкими не назовешь. Детям стреляют в голову, Райли Кио отрезают груди, а утенку — лапку. При желании можно разглядеть цитаты из «Человеческой многоножки» и сериала «Ганнибал». В финале режиссер продемонстрирует ожившие гравюры Доре, но к этому моменту всем уже станет все равно.
Проблема последнего фильма Триера — не в дурновкусии и эпатаже, которые так возмутили тонко чувствующих каннских зрителей, что они устроили массовый исход из зала во время премьеры. В конце концов, если вспомнить классику жанра, от «Маньяка» до «Американского психопата», от «Молчания ягнят» до «Семи», то в каждом из них хватало жестоких, шокирующих сцен. Но все они были интересны в первую очередь возможностью заглянуть в голову маньяка, попытаться осмыслить его извращенную логику. «Дом, который построил Джек» не дарит такой возможности. Вместо этого нас заставляют провести два с половиной часа в голове фон Триера, и этот вынужденный сеанс психоанализа не то чтобы пугает или тревожит — увы, он попросту утомителен.
Братья Систерз
для людей
Режиссер Жак Одиар
Братья Систерз — легендарные охотники за головами. Младший, Чарли (Хоакин Феникс) — лихой прирожденный убийца и пьяница. Старший, Илай (Джон Си Райли), хоть и может легко пристрелить человека, не расстается с шалью, которую подарила ему девушка, и подумывает об открытии магазинчика. Однажды безжалостный Командор (Рутгер Хауэр) посылает их за якобы ограбившим его человеком, химиком Херманном Кермитом Вормом (Риз Ахмед). Вот только братья, проехав через весь штат Орегон и добравшись до беглеца, не знают, как с ним поступить — ведь Ворм уверяет, что изобрел способ находить золотые жилы на дне ручьев. Первый англоязычный фильм Жака Одиара («Пророк»), снятый в Румынии и Испании, поставлен по забавному и жесткому дебюту Патрика Девитта и довольно сильно отличается от книги теплом интонации, отсутствием кровавых деталей и более оптимистичным финалом. У французского режиссера получился чуть сказочный вестерн с небрежно смонтированными перестрелками и хорошим актерским составом — о том, что мечты превращаются в прах, но семейные узы все же оказываются сильнее дурной крови.
Мне по кайфу!
для желающих поржать
Режиссеры Бенуа Делепин, Гюстав Керверн
Жак (Жан Дюжарден), которому скоро исполнится 50 лет, ни дня не проработал в жизни честно. Однажды он в халате и тапочках сбегает из отеля, не заплатив за номер, и заявляется после долгого отсутствия к сестре (Иоланда Моро), менеджеру Emmaus — благотворительной коммуны для бездомных. У него есть идея, как разбогатеть: надо уговорить всех несчастных и некрасивых жителей коммуны сделать пластические операции и для этого отвезти их в Болгарию, потому что там это стоит намного дешевле. Правда, весь стартовый капитал Жак потратил на визитки, так что придется продавать запчасти своей машины. На удивление добрая и благостная комедия парочки Делепина и Керверна, всегда отличавшейся абсурдистскими и довольно едкими фарсами («Луиза-Мишель», «Последний Мамонт Франции»). Впрочем, смешных шуток и здесь хватает, а Дюжарден в несколько неожиданной роли горе-бизнесмена излучает обаяние.
Идеальная западня
для любителей острых ощущений
Режиссер Джордж Рэтлифф
Переживающие кризис в отношениях Брайан (Аарон Пол) и Кэсси (Эмили Ратаковски) снимают роскошную виллу в солнечной Тоскане. Там Кэсси становится объектом повышенного внимания живущего по соседству Федерико (Риккардо Скамарчо, злодей из «Джона Уика 2»), который, кроме того, наблюдает за парой через установленные в доме камеры. Банальный триллер играет на главном американском страхе перед «домашним вторжением», да еще и в чужой стране, и выделяется из череды ему подобных разве что сеттингом. Анемичный Пол и знойная Ратаковски тоже погоды не делают.
Хрусталь
для интеллектуалов
Режиссер Дарья Жук
96-й год, Минск. Диджей Веля (Алина Насибуллина) грезит о свободе и отчаянно хочет уехать в Америку, в Чикаго, где играют правильную музыку. Она подделывает справку с места работы для посольства и указывает там липовый телефон. Теперь поклонница чикагского хауса вынуждена ехать в поселок Хрустальный, где люди готовятся к свадьбе, пьют водку и глушат рыбу динамитом, и погружаться в ту самую родную хтонь, от которой она так хочет убежать. Яркий, цветастый, но безрадостный дебют молодого режиссера Дарьи Жук — первый фильм из Беларуси, претендующий на «Оскар», — оставляет странное впечатление. Очевидно, что выросло уже поколение режиссеров, ностальгирующих по 90-м, но снимать кино про то, как все в стране было плохо и «никогда не изменится», в духе «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов», кажется сомнительным художественным решением.